Рождественский парафраз
Игорь Паньков
Декабрь. В природе торжество.
Являя внешне вещество,
бесплотный дух вот тьме витает.
Луна как лед в бокале тает.
Волхвы, объятые парами,
мешки, набитые дарами
влачат устало на блок-пост.
Не выбрать неба между звезд.
Благоволенье, мир и лад
в любом, кто скинув маскхалат,
совсем как некий небожитель
решил войти в сию обитель.
Душа его мечтой томима,
узрев, что вам еще незримо.
А коли так, пусть знает плоть,
что грешный мир хранит Господь.
Хранит неяркий этот свет,
в сугробе гусеничный след,
на Рождество — тунца в томате,
и три патрона в автомате,
с равнин заметные едва ли
костры на дальнем перевале,
вершин заснеженных гряду
и Вифлеемскую звезду.
И отчий дом, и Божий храм,
и поминальных двести грамм
за тех, кто больше не вернется,
хотя дорога дальше вьется.
И тот бычок моршанской "Примы",
что, адским пламенем палимый,
среди других небесных тел
как тихий ангел пролетел.
